О человеке, с которым ты познакомился совсем недавно и не успел еще надружиться сполна, с которым ты общался по душам каждый день, обменивался своими идеями, надеждами, планами, с которым ты был на одной волне, с которым ты был так близок душевно, что ближе кажется уже невозможно, который дарил тебе свой талант и лучшие пожелания, но так недолго!
Дана могла бы столько всего еще создать!
Был момент во время её лечения, когда она чувствовала себя плохо и не писала. Лечение было таким тяжёлым, что его прервали и привезли её домой в Осетию. Помню, что захотелось её как-то подбодрить и отправила ей фотографию своей картины. Мне показалось, что яркая картинка как-то ее впечатлит, она любила рассматривать и искать картинки в интернете. То ли всё-таки лечение помогло отчасти, несмотря на побочные явления, то ли родные стены лечат, то ли яркие цвета там что-то расшевелили, но она написала стихотворение по мотивам картины. И вдруг пошли стихи, сначала раз в пару дней, а потом потоком каждый день и даже дважды в день. Её близкие переживали, что она себя сжигает, как свечу. Никто из нас не постигнет этого таинства. Но у меня появилась надежда. Она снова писала, могла иногда говорить по телефону....
Она не знала своего диагноза, в совместных беседах мы говорили о планах на то время, когда она будет вновь здоровой. Мне нельзя было раскисать, чтобы она не догадалась о чём-то, но это с трудом получалось. Мне помогло то, что я занялась театром и долгие репетиции, общение с актёрами меня отвлекали, а потом я ей рассказывала о происходящем. Ей очень хотелось работать, быть полезной, я уговаривала её заняться преподаванием дигорского, она сомневалась, потому что не филолог по образованию. Мозг человека интересно устроен, временами, ты как будто не замечаешь происходящего и живёшь вопреки...Моментами, думаю она что-то предчувствовала, но всё таки были планы. Однажды она прислала голосовое, мол, раз столько человек хочет учить дигорский, как ты говоришь, я готова попробовать. Начнём с тебя, а потом посмотрим, как пойдёт. И у нас был даже один урок, если можно его так назвать. Но болезнь неумолимо брала своё. Мне трудно представить, что переживали её близкие, находясь рядом. Я очень им соболезную и сочувствую.
Дана была большой патриоткой Дигорского языка. Всё, что касалось Дигорского, она воспринимала острее, чем личное. Дома они говорили исключительно на родном языке и между собой, и с детьми. Она очень любила детей, занималась со своими племянниками. Для них же писала детские стихи и сказки на дигорском. Её очень волновала судьба Дигорского театра. Сколько раз мы обсуждали все эти вопросы. Её одноклассница служит в Дигорском театре и мы обменивались все трое сообщениями и вопросами. Если бы у этой девушки была бы возможность влиять, если бы у неё был важный пост, я уверена Дигорский вопрос был бы решён. Все дигорцы и даже Не дигорцы владели бы не просто бытовым языком, все бы овладели Дигорским во всём его богатстве, именно так, как знала его Дана! Все бы читали на Дигорском легко стихи и прозу, писали бы сочинения. Как делала она это со своими племянниками.
Недавно я брала интервью у Ростана Тавасиева, и он сказал такую вещь:"Искусство - это способ коммуникации с миром, у кого-то получается словом, у кото-то музыкой, у кого-то пластикой, у меня визуальными образами." Творчество Даны сейчас мне стало понятно именно в этом контексте. Это её общение с Большим миром. Возможно, в повседневной жизни она не была настолько понята и оценена своими земляками. Ведь до того момента, как мы с ней ни познакомились в интернете, мне не доводилось встречать её книг, публикаций её стихов, какой-либо информации о ней в литературных кругах...Кто-то получает титулы и звания, публикует книги, но часто настоящие таланты проходят по жизни незаметно. Мне кажется, одной из причин, почему они так быстро уходят, является и эта. В моей голове образ Даны ассоциируется с очень нежным, красивым цветком, который рос в пустыне безвестности. И через стихи она передавала всё, что её волновало, всё, что её трогало, она выражала свои идеи, порой непонятные обычным людям.
Дело даже не в том, что её язык - архаичен и богат, не в том, что многие слова, встречающиеся в её стихах, уже почти вышли из обращения и люди их не понимают, а в том, что у неё было своеобразное восприятие мира, очень своеобразный образ мысли. И именно это осталось непонятым нами. Я очень надеюсь, что придёт время, когда мы сможем понять её стихи до конца. Прочитать её послание нам. Думаю, мы тогда станем намного добрее и светлее, потому что Дана была очень светлой, золотой, доброй душой. Она видела Тень, но сама была исполнена Света! Она любила очень яркие цвета, это о многом говорит. Её любимым цветом был - Оранжевый. Оранжевый - это цвет Жизни, цвет Энергии, это Огонь.
Мне невероятно жаль мою новую подругу - земную, красивую девушку, она могла бы прожить вдвое больше, но меня утешает одна мысль: мы - простые смертные - мы пыль, мы уходим бесследно, а наша красавица Дана ушла рано, но будет жить вечно в своих стихах, она будет жить столько, сколько будет жить Дигорский язык!
Давайте, будем читать её стихи, давайте будем читать их нашим детям и внукам, давайте помнить Дану такой прекрасной, какой она была в своём творчестве и в жизни
Дигоронау дзоретæ
Еудадзуг дæр кæнæн зæрдристдзорæ
Хуæздæр ба нæ кæнуй нæ гъуддаг.
Дигорон дзурд не ‘гъусуй Дигори
Раст цума ранихъуардтан не‘взаг.
Ма бахатæ дæхе дæ кæстæрмæ
(Цидæр æндæр иссæй сæ дуне)
Дигоронау дзорун си æ сæрмæ
Нæ хæссуй сæ еуетæй неке.
Цъинкк кæнуй мæ лимæни бæдолæ
Испайнагау ци ба нæ зæгъдзæй
Дигоронау ба имæ ма ‘сдзорæ
Сæццæ кæсæ дæмæ никкæндзæй.
Фæммæлуй, оххай-гъе, нæ заманай
Зæллангмурæ дигорон æвзаг.
Ǣнамонд æй, хъæбæр, нури дзаман
Ма кæнуй сосæгкæй æ гъуддаг.
Дæ Хуцаумæ уæддæр ма лæборæ,
Уодфедар ма ‘й, ме ‘мбæстон, не ‘взаг –
Дигоронау дзоретæ, Дигорæ,
Ǣ фауæги хонетæ уе ‘знаг.
Уæ кæстæрти надбæл аразетæ,
Кæрæдземæ лæууетæ æнгон,
Нæ фиддæлти æгъдæуттæ фæнзетæ,
Ма æруагътæ исæфтмæ нæ ном –
Ди – го – рон!
