Во Владикавказе 7го марта в Республиканской Научной Бибилиотеке состоялась презентация книги стихов Оскара Гибизти, вышедшая на иврите в Израиле.
Издание книги состоялось при поддержке профессора Ввалерия Таказова и осетинской общины Санкт- Петербурга.
Мы хотим поделиться с Вами фотографиями с вечера, чудесными видео, в которых Тамерлан Сабанов читает стихи Оскара на дигорском и интересным выступлением на вечере Олега Цаголова.
Ведущим вечера был многоуважаемый Юрий Дзекоев, выступали заместитель министра культуры РОС-Алании Залина Кусаева, Амурхан Кибиров, Фатима Цаллагова, Олег Цаголов и другие.
Под острым углом
Газета Северная Осетия.
=================== СТО ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА.
Георгий Цаголов и Оскар Гибизов. Один-известный в Осетии начала ХХ века общественный деятель и литератор. Другой-известный лишь узкому кругу друзей выпускник филфака Северо-Осетинского госуниверситета, пишущий стихи только потому, что не мог этого не делать. Первый-фактически забытый потомками. Второй - ими пока не узнанный. Георгий Цаголов умер в 1939 году. Оскар Гибизов-в 1993 году. Магия цифр? Массовые репрессии и беспредел «перестройки». Может и так. Георгий умер от голода, а Оскар от отчаяния: "ему было больно жить", как написал в своём замечательном предисловии к первому сборнику стихов поэта "Слеза в глазу колыбели" Денис Бугулов.
Но роднит этих двоих незаурядных людей одно: чувство одиночества, свойственное во все времена поэтам трагической судьбы. И чувство это исходит, с одной стороны, от непонимания поэтом своего назначения в жизни; с другой – от непонимания массами того языка, на котором поэт говорит с ними. И тогда поэт, отчаявшись, вступает в диалог с самим Создателем, а затем и уходит к нему.
Стихи Оскара Гибизова – намоленные, как стены средневековой церковной обители. Да и сами они воспринимаются, как мольба, обращенная к Всевышнему за былинку, склонённую ветром к земле, за стылую ласточку, «упавшую с древа счастья» поэта, за нас с вами, грешных… Что ни строфа, то образ. И такой вычурный, что, как ни силься, второго такого не вспомнишь. И весь его поэтический мир-возвышенно виртуальный и близкий для мирского понимания одновременно. И тихий: Бог любит говорить с нами в тишине.
Мне думалось раньше, что первыми явили миру Оскара в 2007 году переводчики, в своём большинстве не владевшие дигорским литературным языком, но глубоко зачарованные теми сказочными хитросплетениями рифмованной мелодики, что явил им простой подстрочник. И даже если русский перевод первого сборника «Слеза в глазу колыбели» не всегда буквально адекватен оригиналу, группе энтузиастов на базе литературного альманаха «Дарьял» удалось главное: передать трепетную душу поэзии молодого дигорского парня. Но оказалось, что чары его овладевали задолго до этого и другими, обладавшими помимо ушных раковин ещё и внутренним слухом. Одним из них был и Юрий Дзекоев, в советском прошлом - инженер, а ныне человек общественно значимый и деловой – заместитель руководителя международного общественного движения осетин Стыр Ныхас. И модератор представительного собрания в стенах Национальной научной библиотеки по случаю презентации третьего по счёту сборника стихов Оскара Гибизова, переведённого на иврит и изданного в Тель-Авиве.
Почему на иврит, спросите вы? Я и сам толком этого не знаю, а не зная, могу впасть в мистику. Ведь Рождественская звезда взошла над землёй обетованной, знаменуя рождение помазанника - человека посвященного и призванного на особое служение. А разве служение Оскара своей музе и своему народу не было отличным от нашего? Да, был момент, когда он встал в ряды осетинской национальной гвардии, но это было исключением, подтверждающим его человеколюбие. Собственно, иврит-это не идиш, не язык обречённых на выживание, а язык сегодняшнего превосходства «избранного» народа над окружающими. Но на нём тоже слагаются стихи. А пушки, как известно, молчат, когда говорят музы. Может быть муза Оскара поможет воцарению мира? Однозначно другое: осетинская, дигорская поэзия обретает возможность звучания среди миллионов говорящих на иврите, а через них и на других мировых языках.
В предисловии ко второму сборнику стихов под бесхитростным названием «Слёзы солнца», вышедшему пять лет назад - не без участия вашего покорного слуги - в книжном издательстве «Ир», Оскара Гибизова именуют «известным осетинским поэтом», хотя правильней было бы написать «безвестный». Не хочу лить воду на мельницу тех, кто упорно вычленяет дигорский в категорию отдельного языка, но мне кажется, что проблема лексического сепаратизма идёт всё же с «головы». От тех, кто во избежание «как бы чего не вышло» и от абсолютной политической безграмотности пытаются загнать лингвистическую проблему в прокрустово ложе предрассудков 30-х годов. Иначе как понимать то, когда в адрес ректора известного московского вуза следует кабинетный звонок из Владикавказа с пожеланием не проводить литературный вечер, посвященный творчеству Оскара Гибизова во избежание чего-то совсем невнятного?
Как могло статься, что гений поэта, открытый далеко не самими дигорцами, без малого двадцать лет пропадает втуне? Вполне допускаю, что стихи юного Оскара, ставшего членом секции молодых поэтов Союза писателей республики, не были поняты не только руководителем этой секции, искренне пожелавшим автору заняться чем-либо более полезным. Имя Оскара Гибизова ничего не скажет и сегодня многим осетинским литераторам. Равно, как и филологам СОГУ, учёным СОИГСИ, не говоря уже о чиновничестве в роли «культуртрегеров». Да что там говорить, если приглашением на презентацию не воспользовались газета «Дигора» и журнал «Ираф». А потом мы удивляемся, почему это после громких заявлений о притеснении дигорского в школах мы не можем набрать во Владикавказе хоть один специализированный класс.
"Оскар был дан нам, осетинам, маленькому народу, загнанному ныне историей на границы разрушенной империи, народу, раздвоенному между нищетой своего завтра и снами о великом прошлом. Зачем? Может – напомнить нам о том, что мы, как нация, еще способны порождать чудо?" Это слова поэта и философа Дениса Бугулова, давно живущего в Минске, но начинавшего тоже в журнале «Дарьял» у Руслана Тотрова. А как известно, «поэт в России - больше, чем поэт». Откровенно говоря, мне боязно назвать Оскара гением, потому что это - прерогатива литературных критиков, но отдельные попытки уже предпринимаются людьми сведущими.
Но дело даже не в том: гений он или же нет. А в том, что с его именем планка осетинской литературы поднимется значительно выше. Оскар – осетинский поэт, пишущий на дигорском литературном языке. Как Расул Гамзатов-дагестанский поэт, писавший на родном аварском. Как и Гайто Газданов (йа ном, йа уаелае!), писавший на русском и французском, но с раннего детства впитавший дух Осетинской слободки. И если мы учредим паче чаяния литературную премию имени Оскара Гибизова, у нас появятся собственные «оскароносцы». Появится возможность преодолеть провинционализм в осетиноязычной литературе, которая оказалась сегодня на грани творческого кризиса. Равно, как и книгопечатание, журналистика и прочая, что формирует и характеризует духовный мир осетин.
Но зал, где читались стихи Оскара Гибизова, был на сей раз переполнен. И в стройных рядах любителей поэзии были замечены представители министерства культуры и образования, титулованные члены Союза писателей и именитые актёры, учёные-филологи и представители еврейского культурно-просветительского общества «Шолом». Лёд тронулся, господа?
Ну, а закончу тем, что на днях меня пригласили во владикавказскую школу «Эрудит», где детьми, углублённо изучающими осетинский язык, была устроена театрализованная читка произведений Георгия Цаголова - сподвижника Коста Хетагурова и такого же пламенного борца за более счастливую долю родного народа. Воскрешенный тридцать лет назад стараниями историка литературы Замиры Суменовой, он вновь почил в бозе благодаря беспамятству вершителей общественного сознания. Будем надеяться, что третье его пришествие продлится намного дольше.
