Значительное место в мифологии осетин занимают космологические мифы. В космологических мифах отражаются представления о происхождении космоса и его структуре, представляемая как трехчастная вертикальная и четырехчастная горизонтальная модель; описывается его вегетативная (мировое древо), антропоморфная или зооморфная модель.
В типологическом многообразии мифологических сюжетов и мотивов инвариантного архетипического ядра, метафорически выраженными этими сюжетами, мотивами и мифологемами, занимают мифы о различных птицах: орел, ласточка, ворона.
Ворона, широко распространена в мифологических представлениях многих народом мира, связывается с разными элементами мироздания: подземным миром, землей, небом, солнцем. В мифологии многих народов ворона воспринимается как посредник между мудростью и глупостью, как медиатор между мужчиной и женщиной, выступает в мифах как существо двойной антропо зооморфной природы, принимает участие в основных мифологических оппозициях. В мифах и легендах разных народов ворона характеризуется как вестник беды, часто воспринимаясь за наместника Сатаны. Ворона хтонична, демонична, связана с царством мертвых и со смертью. Связь вороны с этими тремя сферами определяет то, что она выполняет посреднические функции между мирами – небом, землей, загробным царством, являясь, таким образом, медиатором между верхом и низом [1, с. 245].
Противоречивое отношение к вороне прослеживается и в мифах и легендах осетин.
Ворона (осет. Халон) в мифологии осетин выступает, как и ласточка, вестником между Богом и людьми [6, с. 137-145.]. Однако, как правило, Ворона выступает по велению Барастыра, повелителя загробного мира, в качестве вестника Царства мертвых. Так, Барастыр отговаривает покидать Царство мертвых нарта Сослана, предупреждая его, что по причине убийства Сосланом его вестовой вороны, тот после смерти попадет уже не к нему, а в ад [3, с. 218].
Свидетельством тому, что Ворона связана с загробным миром служит осетинское поверье, согласно которому в доме, где гаркнет Ворона, умирает глава семьи или кто-либо из домочадцев.
Данное поверье, по всей видимости, связано с образом вороны падальщицы. Карканье, при этом, воспринимается как предвестье чьей-то смерти, что и послужило вере людей в то, что ворона предчувствует скорую поживу. Потому, если Ворона гаркнет на пути странника, то, по поверьям, она ему предвещает смерть.
В одном эпизоде сюжета «Сослан в царстве мертвых» есть одна интересная деталь: нарт Сослан умирал от голода, когда над ним пролетела ворона, в которую он тут же выпустил стрелу. Съев сырое мясо вороны, он сложил в одном месте ее кости и перья, а сам залез в дупло дерева, которое приметил ранее. В результате он оказался в подземном царстве, в аду [3, с. 217].
Несомненно, здесь ворона выступает как медиатор подземного царства, без которой Сослан не оказался бы в Царстве мертвых. При том, по причине соотнесения вороны к демонической сфере, Сослан оказывается не просто в загробном мире, но именно в аду, хотя по религиозно-мифологическим представлениям осетин ад и рай существуют на одной плоскости, что, впрочем, прослеживается на всем пути следования героя в Царстве мертвых.
Ворона воспринимается как медиатор между жизнью и смертью [1, с. 245], потому Сослан, после употребления мяса вороны, оказывается между жизнью и смертью: будучи еще живым, он путешествует в загробном мире.
У народов Дальнего востока (ительменов, коряков, чукчей и др.) ворона (или чаще – ворон) выступает как первопредок – демиург – культурный герой, могучий шаман, трикстер [1, с. 245]. В роли шамана ворона выступает и в одной из осетинских легенд, где некий Карабуга Карабугаев, воспринимаемый как реальное лицо, выступает в роли героя-оборотня, превратившись в Ворону.
Осетины в обыденной жизни не убивали ворону, так как она воспринималась как тотемический предок, отголоском чему является предание фамилии Кесаевых о вороне-спасительнице.
Согласно преданиям, члены фамилии устроили пир в честь убийства их собрата, которому они завидовали. Когда они стали варить пиво, туда заползла змея. После того, как пиво начало кипеть, над котлом стала кружить ворона. Кесаевы несколько раз попробовали ее прогнать, но ворона взлетела ввысь и, стремительно спускаясь с высоты, упала в кипящий котел. Разочарованные Кесаевы, что пропало их пиво, опрокинули котел, и лишь тогда они увидели змею. Осознав, что ворона спасла их всех, они стали чтить ворон. С тех пор, вплоть до настоящего времени, Кесаевы в этот день держат пост в честь вороны [4, с. 345-347].
Однако ворона не всегда воспринимается как положительный персонаж, считаясь ненадежной в трудную минуту.
Так, например, Шатана, которую нарты решили бросить в ад, обращается к пролетавшей вороне с просьбой сообщить ее сыну о беде, грозящей ей. Ворона не просто отклоняет просьбу Шатаны, но еще желает ей еще больших бед [3, с. 54].
Когда Сослану колесо Балсага отрезало ноги, к нему, умирающему в поле, стали подходить различные животные, оплакивая его гибель. Чтобы проверить их искренность, Сослан предлагал каждому отведать напоследок его плоть, которая уже начала гнить. Животных, которые клюнули на его предложение, Сослан проклял. Среди проклятых оказалась и ворона. Сослан пожелал ей, чтоб она с утра до вечера проклинала людей, но ни одно ее проклятие чтоб не сбывалось, а сама из-за этого чтоб всю ночь до утра висела на ветках [3, с. 61].
В приведенных сюжетах отказ вороны помочь Шатане и проявления себя охочей до плоти Со- слана, говорит не только о сущности вороны, но, прежде всего, о том, что ни Шатана, ни Сослан не заслужили уготованного им ада, о чем свидетельствует дальнейшая их судьба.
В то же время, по причине связи вороны с нижним миром, представляющимся в религиозно- мифологических воззрениях осетин отрицательной сферой в трехчастной структуре мира, отношение к ней, соответственно, отрицательное, в какой-то степени даже презрительное.
Свидетельством такого отношения может служить сказка «Ацырухс».
Некий бездетный князь, владевший огромным состоянием, по причине того, что некому было оставить все богатство, решил сжечь свое поместье. Дым от пожара поднялся к самым небесам. Бог призвал ворону и приказал ей лететь и узнать, кто ему дымом досаждает. Ворона полетела, но увидела по дороге навоз, присела и задержалась там. Не дождавшись вороны, Бог послал вслед за нею ласточку [5, с. 37].
Что может быть презренней, когда про поручение самого Бога можно легко забыть ради навоза?! И таких мифов, в которых ворона забывает про свои обязанности ради навоза, оказавшегося на ее пути, немало в осетинском фольклоре. При этом ей всегда противопоставляется ласточка, которая всегда готова прийти на помощь герою и, невзирая на опасности, которые оказываются на ее пути, всегда выполняет возложенной на нее поручение. Потому в мифологии осетин ласточка однозначно воспринимается как посредник между Богом и людьми, в то время как ворона – посланница повелителя загробного мира к людям.
В мифологии осетин три птицы – орел, ласточка, ворона – связаны с тремя мирами: верхний, средний и нижний. Однако если орел проникает во все три мира [6, с. 137-145.], то ласточка проникает в верхний и средний миры, выступая как посредник между Богом (небесами) и землей (людьми). Ворона же проникает в нижний и средний миры, выступая как медиатор между живыми и мертвыми и являясь посланником Барастыра, повелителя загробного мира. Отсюда и восприятие вороны как демонического существа. В то же время в образе вороны прослеживается ее связь с солнцем, свидетельствующая об архаичной мифологической семантике рассматриваемого персонажа. Так, когда нарт Чандз рассердился на Бога (в мифологии осетин солнце выступает как манифестация Бога, воспринимаясь как одно и то же), он послал к нему ворону [с. 2]. На еще большую противоречивость образа вороны указывает восприятие ее как тотемического предка, как спасительницу людей.
Таким образом, противоречивый образ вороны в мифологии народов мира находит отражение и в мифологии осетин.
Список литературы:
1. 
Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2-х томах. Т. 1. М., 1980.
2. Нартовские сказания: Эпос осетинского народа (Нарты кадджытæ: Ирон адæмы эпос) /Составитель Т.А.Хамицаева/. Книга 5. Владикавказ, 2010. (на осет. яз.).
3. Нарты. Мифология и эпос на дигорском языке (Нартæ. Мифологи æма эпос дигорон æвзагбæл)
/Составители: Кибиров А.Я. и Скодтаев Э.Б./. Владикавказ, 2005. (на осет. яз.).
4. Осетинские легенды (Ирон таурæгътæ). /Сост. Ш.Ф. Джикаев/. Орджоникидзе, 1989. (на осет. яз.).
5. Осетинские народные сказки /Составитель А.Х.Бязыров/. Цхинвали, 1978.
Таказов Ф.М. Зооморфные маркеры мировой оси в осетинской мифологии // Нартоведение в XXI веке: современные