БОРИС САБАНТИ
ПАТРИОТИЗМ
Я патриот России, ибо это моё государство. Это не квасной патриотизм, когда никакая критика государства не приемлема.
Еще в далёком 1962 году в Ленинграде я собрал представителей кавказских народов (студентов и аспирантов) и на примере ракетных баз в Осетии (между Дигорой и Чиколой и в Дигорском ущелье на границе с Кабардой) я объяснил собравшимися, чем грозит для всего Кавказа ответный удар стратегических ракет потенциального противника. Именно на этом собрании впервые прозвучал термин «безъядерная зона», к созданию которой я призывал моих земляков.
Откуда я знал, что один из осетин, который присутствовал на этом собрании, был осведомителем КГБ? Человек, с которым я делил последний кусок хлеба, которого я считал близким. Я стал не только потенциально опасным для страны человеком, но был объявлен националистом. Почему националист? Оказывается, интересы Осетии, моей Родины, я ставил выше, чем интересы СССР. Конечно, в этом была доля истины. Но я исходил из того, что две стратегические ракеты могли уничтожить все народы, живущие между Каспийским и Чёрным морями. А этого надо было избежать любой ценой. Не забудьте про Карибский кризис, когда возможность ядерной войны на уничтожение мира стала реальностью.
В ноябре 1964 года я вернулся в Осетию, так и не защитив кандидатскую диссертацию – меня не допустили к защите усилиями КГБ.
В мае 1965 года меня вызвали в КГБ. Три дня я приходил к 9 утра в эту «контору». Пять человек, сменяя друг дргуа, допрашивали меня, и я не был уверен, что буду ночевать дома.
Закончилось всё это беседой с Председателем местного КГБ: «У Вас есть выбор. Либо Вы отказываетесь от всякой антигосударственной деятельности, либо мы Вас отправляем в тюрьму». Я ответил, что в тюрьму не хочу.
Если кто-то из диссидентов 60-ых годов рассказывает про зверства КГБ, не верьте. Каждому предлагали выбор. Меня предупредили, что 10 лет я буду в картотеке N 1 и, если я нарушу нашу договорённость, меня посадят. Я стал официальным осетинским националистом. Через 4 года выступил против школьных программ, направленных, на мой взгляд, на ассимиляцию осетин. В те времена не было независимой прессы. Я написал письмо в журнал «Коммунист» (см. Приложение). В результате, стал не осетинским, а дигорским националистом. Почему меня не посадили? Наверное, потому что кроме письма в «Коммунист» за мной не числились никакие публичные выступления.
Где граница между национализмом и патриотизмом?
Когда Гитлер провозгласил немцев высшей расой – это национализм.
Лозунг «Россия для русских» - это национализм. Политика Саакашвили по изгнанию из Грузии осетин с их исконных земель[i] – это национализм. Идея создания на Северном Кавказе единого мусульманского эмирата – это хуже, чем национализм.
Но если ты любишь свой народ больше, чем остальные народы – это патриотизм, на мой взгляд.
За мою жизнь осетины очень изменились.
Когда я приезжал на каникулы в Дигору, сбегались мои ровесники, а в то время их было много, и просили меня что-нибудь сказать по-русски. Сегодня большинство городских осетин не знают родного языка[ii].
В пору моей юности целью жизни было получение образования. Не арди диплома – это давало право, возможность уехать из села на работу[iii]. Никаких других источников дохода, кроме заработной платы, Советском Союзе не было[iv]. (Мы не говорим о цеховиках, появившихся в середине шестидесятых годов).
Сегодня образование получают ради престижа и возможности из Осетии.
Дети Российской Федерации, т.е. родившихся с 1991 года, выросли на компьютерной информации, нивелирующей всякой патриотизм и пропагандирующей принципы американского потребительского общества. Нужно быть богатым. Неважно как. Сегодня и сейчас. Их не учили, что деньги достаются с трудом. Чаще плохо оплачиваемым. Если родители не могут обеспечить их потребности (машина, квартира, одежда, рестораны), то это плохие родители. Большая часть осетинской молодёжи не признают никаких обязательств перед родителями – наоборот, родители обязаны обеспечить им тот уровень жизни, который они почерпнули из интернета и американских фильмов.
Родители не авторитет. Какой авторитет может быть у школьного учителя, получающего 5-10 тысяч рублей в месяц, если один визит в модное кафе обходится в 2-3 тысячи рублей? Нарушены родовые связи. Уходит в прошлое уважение к старшим. Забываются за ненужностью вековые обычаи – анахронизм. Все удовольствия сейчас и сразу. Любой ценой.
О каком патриотизме может идти речь?
Хуже другое – что будет с осетинами как нацией, когда поколение потребителей станет превалировать в обществе в силу демографических процессов? Поколение, которое не умеет думать, не приучено к работе, не знает языка и обычаев предков, для которых родственные связи ничего не значат. Возможно, я преувеличиваю. Скорее всего, я плохо знаю это новое поколение. Было бы хорошо, если бы я ошибался.
Глобализм, а это значит нивелирование государственных и национальных различий, насаждается в мире самой богатой страной – Америкой. Цель одна – создать в мировом масштабе потребительское общество. В нём единственной целью является владение новыми, модными товарами и максимальное потребление предложениями сферы услуг. В неокрепшую психику молодёжи эта «философия жизни» через музыку, кино, попсу, интернет, телевидение. Если к этому прибавить реформу образования, когда в школе учат не думать, а искать вариант ответа из предложенных трёх-четырёх. Это образование? Еще хуже обстоят дела с высшим образованием. Основным уровнем знаний становится бакалавриат, дающий меньше профессиональных знаний, чем давал техникум советского времени.
Я не знаю источников «болонского процесса» - в Европе нет такой пародии на высшее образование[v].
Что будет знать и уметь бакалавр в медицине, в геологии, в технике, в юриспруденции, в экономике, в искусстве? Инженер-бакалавр? А что такое инженер-магистр? Что готовит государство подрастающему поколению?
Эта подготовка системы кадров годится только для сферы обслуживания – повар, туроператор, продавец магазина, парикмахер и т.п.
Добавьте к этому престижность знания английского языка (как же иначе овладеть компьютерными стрелялками и слушать «мировые хиты»!) в ущерб родному, и вы получите того робота без родины, в которых мы превращаем целое поколение.
Это всё можно преодолеть, если взяться всем миром. Но есть еще одна проблема – наркомания. А тут бессильны семья и школа. Только сила государства может спасти молодёжь от разложения мозгов и дебилизма, к которому приводит потребление наркотиков.
Наркомания – это болезнь. И к ней надо соответственно относиться, т.е. надо применять меры принудительного лечения. Государство в лице полиции, прокуратуры и судов применяет к этим больным людям только карательные меры, сажая их в тюрьму. А их надо не в тюрьму, а в лечебницы, которых в стране нет. Частных лечебниц, которые не излечивают, а зарабатывают на родителях несчастных детей, много. Почему государство не хочет бороться с наркоманией? Не с наркоманами, а с теми, кто изготавливает – распространяет наркотики? Две последние категории должны быть объявлены врагами народа и с ними надо поступать соответственно. Они несут гибель целому поколению. Законодатели и общественность России озабочены проблемой насилия над детьми, предлагая узаконить кастрацию насильников или применить к ним пожизненное заключение. Это правильно. Но вред для общества от изготовителей наркотиков в тысячи раз больше. И к ним надо применять адекватные меры – если закон не разрешает применять к ним смертную казнь, к сожалению, то их надо пожизненно изолировать от общества.
Пожизненно.
В Осетии бытует мнение, что вредны лишь тяжёлые наркотики. Курить травку сегодня не зазорно. А где её берут?
В самой Осетии посевы конопли скрыть невозможно из-за высокой плотности населения и ограниченности земельных угодий.
В Осетии силовые структуры смогли бы пресечь оборот тяжёлых (химических) наркотиков. Но опий и его произведённые обращаются в довольно большом объёме. Если в Осетии не растёт опийный мак, то откуда берутся эти наркотики?
Поставки наркотиков в никуда невозможны, у поставщиков должны быть оптовые покупатели. Собственно, оптовики сами привозят наркотики. В маленькой Осетии невозможно скрыть такой бизнес – через наркоманов легко установить распространителей, а через них и оптовых поставщиков. Это элементарно. Но почему-то не делается. Те, кто курят анашу и употребляют опий, утверждают, что распространением наркотиков в Осетии занимается сама милиция. В это кощунственное утверждение нельзя не поверить, ни его отрицать. Слишком большие суммы денег вращаются в этом бизнесе. Но ведь есть и ФСБ, и Федеральная служба борьбы с наркоманией – проверяйте!
Единственно, кто эффективно борется с наркоманией, это церковь (в том числе баптисты и протестанты). Они излечивают больных через обращение в веру. Любой вариант излечения является благом. Но чтобы спасти и уберечь молодое поколение (это в равной степени касается и Осетии, и Курска, и Татарии) нужны усилия всего общества – называйте это патриотизмом или национализмом.
У нас в стране сложилась парадоксальная ситуация – функции региональных органов власти сведены к минимуму[vi].
В советское время даже КГБ было подотчётно обкому партии, т.е. местные органы власти руководили работой всех силовых структур, включая подбор руководящих кадров.
Как сегодня?
ФСБ, МВД, Прокуратура, Судебная система, ЗАГС, Архивная служба, Пенсионная, Медицинское страхование – всё находится в ведении Федерального Правительства; школы, больницы, местный транспорт, дороги, убыточное ЖКХ – за их деятельность отвечает региональное правительство. В Осетии 70% доходов бюджета, т.е. и эта самостоятельность находится в полной зависимости от Федерального Правительства.
Да, я националист – я не делю людей по национальном признаку. Хороший и плохой человек. Умный или дурак. А дальше меня ничего не интересует. Вот такой парадокс – официально признанный националист не признаёт узкого национализма, ориентированного на интересы одной нации. Да, я люблю осетин. Но я не меньше люблю моих друзей, среди которых русские, грузины, армяне, башкиры, ингуши. Я люблю хороших интеллигентных людей.
Как мне быть? Как мне жить без этой любви и многолетних привязанностей? Нельзя нормального человека, общающегося со всеми людьми, которых он встречает на дорогах жизни, ограничивать национальными границами. Только безнадёжно больной человек ограничивает своё общение с людьми своей нации. Это ненормально. Это признак психического заболевания. Да, я -националист – если любовь к своему потерявшемуся во времени народу чёткий признак национализма.
Я люблю Осетию и осетин. Но я люблю и моих друзей, ничего не имеющих с осетинами.
Да, я патриот России, спасший народ Осетии от вымирания и одичания в горных ущельях.
Я люблю моих друзей очень разных наций.
Кто же я патриот или националист?
[i] Эта политика началась с Гамсахурдия, Саакашвили лишь ее продолжил
[ii] А в 2024 году уже и в сёлах много времени все проводят в интернете, а там весь контент почти русскоязычный. И в сёлах уже есть дети, которые не говорят на дигорском.
[iii] Надо отметить, что большинство специалистов после обучения в ВУЗах возвращались в родные сёла, так как во всех сёлах все были обеспечены работой, и что немаловажно подчеркнуть, по специальности, так как были и больницы, и поликлиники, и аптеки, и школы, и предприятия разного масштаба- фабрики, заводы, совхозы, колхозы. Это рассказывала мне моя родная тётя Вера Дзотцоти (племянница Сабановых), вернувшаяся после окончания Медицинского Института в Дигору. Моя тётя утверждает, что все её одноклассники в советское время вернулись работать в Дигору. Тогда работой были обеспечены все, а уезжали единицы, по каким-то личным причинам. Например, моя мама вышла замуж за городского парня и осталась поэтому жить и работать в Орджоникидзе. Потом отец наш поступил в аспирантуру в МГУ и мы переехали в Москву, по завершении учёбы в аспирантуре, отец решил вернуться в Осетию, преподавал в ГМИ, поэтому и мама оставила работу инженера в престижном институте предприятия аэрокосмической отрасли (такие кадры выпускал ГМИ, которые пользовались спросом в столичных НИИ) и вернулась на работу на Вычислительный Центр Мин. Сельхоза СОАССР. Как бы сказали сегодня, мама и моя родная тётя Ира были айтишницами – программистами. И для них было масса работы дома! Не в пример сегодняшнему дню. (Прим. Алборты З.А.)
[iv] Этой заработной платы хватало на то, чтобы содержать семью, покупать книги, ходить в кино и театр, на концерты, одеваться и ездить каждый год куда-то в отпуск с детьми. Сколько способов сегодня есть у каждого альтернативного заработка? и сколько сегодня каждый человек ездит в отпуск с семьей на море или на турбазы в другие регионы? Может ли каждый позволить себе ходить в театры? В одном из телеграмм каналов депутата Михаила Делягина сегодня был опрос читателей, где они указывали регион, заработную плату, и сумму коммунальных услуг, которые оплачивают. Очевидно, что абсолютная масса людей живёт в крайней бедности, еле сводит концы с концами. А ведь страна у нас богатейшая. (Прим. Алборты З.А.)
[v] Как человеку, проработавшему 5 лет в одном из Европейских университетов в момент принятия болонской доктрины, могу сказать, что европейская молодёжь боролась очень сильно против внедрения этой уравниловки и насаждения платного образования, защищая последнюю возможность поступать хоть куда-то бесплатно. Для подавления массовых студенческих манифестаций и стачек были выставлены вооружённые силы государства. Пожалуй, самое яростное сопротивление оказали студенты не просто нашего Автономного Университета Барселоны, но именно наши студенты философско-филологического факультета. Борьба эта была страшной с увечьями и настоящими ранениями наших ребят, попавших в реанимацию. Единственно, что можно отметить, что это говорит об уровне интеллекта и способности мыслить студентов филологов и философов. Признаюсь честно, поначалу мне самой суть происходящего не была очевидна. К сожалению, Болонская доктрина победила. Но я впервые увидела, что на Западе ужасно относятся не только к эмигрантам, но и к свои собственным гражданам. Зрелище было на самом деле потрясающее. Баррикады в кампусе, на факультете. А ведь наш кампус казался мне до это Райским местом, островком идиллии в странном, жестоком мире. Но этот мир ворвался и в эту картину умиротворения и спокойствия. Какое -то время мы ходили на работу под дулами автоматов. Привет концу 30ых годов и победе фашистов в Испании! (Прим. Алборты З.А.)
[vi] Данная книга вышла в печать до того, как наш президент наделил большими полномочиями регионы. Появилось ли больше возможностей в регионах реально, трудно сказать с точностью, так как мы пережили пандемию, потом началось СВО и фокусы внимания к региональным проблемам сместились.
