г. Дигора
бывшее селение Вольно - Христиановское или Киристонгъау на дигорском.
Город Дигора – это один из 6 городов Северной-Осетии Алании, районный центр Дигорского района, расположенный на берегу реки Урсдон, в 52 километрах к северо-западу от Владикавказа. Он получил статус города в 1964 году. А само поселение было основано в 1852 под названием Вольно – Христиановское.
Было бы здорово, в преддверии рассказа об основании Дигоры, углубиться в древнюю историю и найти обоснование этнонима «дигорцы», и тем самым обнародовать этимологию топонима Дигора (Стур-Дигора). Но этот вопрос очень мало изучен, и нам придется довольствоваться материалами по новейшей истории, не углубляясь в древность, так как полноценного, хронологически выстроенного научного повествования с древнейших времён до современного времени о Дигории нет. Существуют редкие статьи по разрозненным периодам: поздняя бронза, а потом сразу новейшая история.
История основания селения была тесно связана с сословным вопросом, поземельным вопросом, политикой переселения горцев на плоскость, вопросом религии, политическими интересами России в отношении дигорцев и прочих горцев Кавказа.
В то время от наличия земли зависело выживание семьи и даже целого рода. Основная часть земель принадлежала нескольким семьям дигорских феодалов. Частичное переселение дигорцев на плоскость в 18 веке не решило их проблем, так как они выселялись в качестве подданных баделят, когда последние устанавливали договорённости с кабардинскими князьями. К середине 19 века земельный вопрос в Дигории дошёл до точки кипения. Изучая исторические источники, приходит мысль о том, что само по себе переселение на плоскость не принесло всех ожидаемых результатов ни баделятам, ни адамихатам.
Так же мы видим многочисленные требования в сторону русской монархии баделят о закреплении за ними прав русского дворянства над адамихатами, и также обращения «чёрного народа» о защите от произвола баделят.
Что самое удивительное, интересы русской монархии не всегда совпадали с интересами местных феодалов. В некоторых вопросах, как мы узнали из работы Феликса Гутнова «Обычное Право Осетин В Материалах Сословно-Поземельных Комитетов и Комиссий (Выборка По Дигорским Обществам)», иногда, и конкретно в случае с дигорцами, переселявшимися на плоскость, учитывались интересы и «чёрного народа».
Нам представляется, что дигорские баделята, отстали от общемировой тенденции, продолжали требовать признания тех прав, которые уже исчезли в Европе, а у русского дворянства существовали, как пережиток уходящего уклада до момента отмены крепостного права. И хотя, в момент основания плоскостных сёл оно еще не было отменено в России, но эта отмена уже витала в воздухе, как неизбежное. Также, нам кажется, что по своей сути дигорские баделята не были равны русскому дворянству, которое существовало на Руси уже несколько веков. Некоторые требования, выдвигаемые в посланиях Туганова царскому правительству, казались русским властям необоснованными. К тому же надо понимать, что у дигорцев столь сильное социальное расслоение существовало короткий период времени. И к моменту выдвигаемых требований баделят, их власть стала ослабевать, в том числе из-за проводимой на Кавказе имперской политики России.
Почему это так важно знать и понять? Потому что все последующие события жизни Христиановского будут логичным продолжением противоречий, лежащих у его основания. Противоречий сословных и поземельных прав дигорцев, которые всё-таки не были решены по-настоящему, а также противоречий самой царской политики.
Тут интересно процитировать Георгия Кокиева[i] – первого доктора исторических наук в Осетии. Вот что он писал о принятии русского подданства дигорцами и ситуации накануне основания Вольно-Христиановского и Вольно-Магометановского:
«Чтобы заслужить внимание русских начальников, а также извлечь известные материальные выгоды дигорские князья Али и Хамурза Черкешидзе (Губади Дзагуров видит в этой фамилии осетинскую фамилию Cærgsatæ), Давлетуко и Заурбек Баделидзе обратились в 1815 г. к генералу Ртищеву с просьбой посодействовать им заключить мир с тагаурцами, одновременно изъявляя желание вступить в подданство России. Дигорцы надеялись получить за это участки на Северо-Кавказской равнине, по примеру ларского алдара Дударова, получившего поместье по правому берегу Терека.
Дело в том, что дигорские князья были с давних пор одними из главнейших поставщиков «живого товара» на Черноморское побережье для турецких купцов; они работали в контакте с грузинскими и кабардинскими работорговцами, получая от этого большие доходы.
Когда же русские стали проникать на Кавказ, они начали бороться с работорговлей, отчего доходы дигорских князей стали таять со дня на день; кроме того, поражения мусульманского востока (дигорские князья почти все были, из солидарности к туркам, мусульмане) генералом Ермоловым, произвели среди мусульман большой сдвиг в пользу России. Дигорские алдары-князья, окончательно убедившись в прочности положения русских на Кавказе, стали добиваться сближения с ними, хотя до сих пор явно симпатизировали туркам и ненавидели русских.
Дело урегулирования взаимоотношений между тагаурскими алдарами и дигорскими князьями, о переходе дигорцев в подданство России и целый ряд вопросов, связанных с этим переходом, Ртищев поручил начальнику Кавказской линии генералу Дельпоцо. К инициаторам перехода в русское подданство двум княжеским фамилиям – Черкешидзе и Баделидзе – примкнули еще следующие дигорские князья: Давлет Абисалов, Али Кантемиров, Инал Кубатиев и Кази Туганов со своими узденями. Роль посредника между русскими властями и дигорскими князьями играл подполковник русской службы кн. Кучук – Бей Джанхотов.
Таким образом, в 1815 году Дигория приняла русское подданство. Дигорские князья не ошиблись в своих расчётах, и русские власти отвели им земли на плоскости, куда они и выселились со своими подданными. Кроме того, князья получили право свободного проезда во все места, принадлежавшие русским, а в черте их поселения был поставлен редут с пушками для их охраны.
Такое выделение известной части осетинского общества и особенно внимательное отношение к ней со стороны русских не могло не раздражать остальной массы, которая ненавидела одинаково и своих алдаров, и им покровительствовавших русских. На этой почве происходили большие столкновения в осетинском обществе и росла вражда между отдельными фамилиями, чего именно и добивалась царская Россия. Не дать объединиться горцам, сеять между ними рознь и вражду – вот основные лозунги, неуклонно проводившиеся начальством.»
Утверждение о том, что Россия не давала объединяться горцам и сеяла между ними вражду, мы считаем достаточно противоречивым. Между всеми горскими обществами, как иронскими, кударскими, дигорскими, так и между ними и остальными кавказскими обществами, на протяжении веков отношения были сложными, совершались постоянные военные набеги, угон людей в плен и работорговля. Всё это не было политикой России, но отражением более примитивного уровня и уклада жизни народов Кавказа. К этой теме мы вернёмся в другой статье, так как в рамках повествования об основании Христиановского этот момент менее существенный, а вот общее состояние дел и позицию баделят Кокиев описал абсолютно объективно. Именно эти события предшествовали появлению Вольно-Христьяновского.
В 1850 году высшее кавказское начальство предписало начальнику Центра Кавказской линии князю Эристову составить "обстоятельную записку" о положении в Дигории. И в том же году он представил на имя Главнокомандующего Русскими войсками на Кавказе князя Воронцова требуемую от него записку (её можно прочитать в той же статье Феликса Гутнова, которую мы цитировали выше, на нашем сайте). Это был проект решения сословно-поземельного вопроса в равнинной части и ее освоения.
После изучения докладов царских чиновников, по решению Комитета по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа, председателем которого был в то время генерал Ипполит Александрович Вревский, положено было разделить дигорцев-переселенцев по вероисповеданию, чтобы избежать, как раз ущемления мусульманами-баделятами прав дигорцев-христиан, а также закрепить за свободными дигорцами их сословные права. И основать, таким образом, мусульманские села и православные. Ранее принято было считать, что Вольно-Христиановское и Вольно-Магометановское были основаны одновременно летом 1852 года. Но сейчас находятся источники, указывающие на то, что православные, христианские села были основаны во вторую очередь после мусульманских. Поэтому ранее, в 1850 году появился аул Ново-Магометановский (теперь селение Чикола Ирафского района)[ii], а затем, в 1852 году аул Вольно-Христиановский.
Прежде чем воплотить в жизнь этот проект, необходимо было размежевать земли на плоскости. Роду баделят Кубатиевых было отмежевано 3000 десятин, а Тугановым еще в 1837 году сам император пожаловал 19790 десятин. Но впоследствии государство выкупило у них почти 7 тысяч десятин для основания казачьей станицы Николаевской, таким образом к 1850 году у них было 13504 десятин земли в равнинной Дигории.
9,6 тысяч десятин было отдано в общее пользование дигорским адамихатам. Среди них было 654 христианина мужского пола, вместе с теми, кто проживал в Дур-Дуре, им отвели 5000 десятин; мусульманских семей было 109, им отвели 4633 десятины.
Также шёл спор о праве на лес. Баделята запрещали народу пользоваться лесными массивами. Люди писали неоднократно жалобы царскому правительству. В итоге, по приказу наместника князя Воронцова, весь лес, площадью 21568 десятин был признан общим.
В 20 веке этот лес не раз спасёт жителей Христиановского. Во-первых, у некоторых там будут небольшие «огороды», а для больших семей каждый клочок земли был ценностью, во-вторых, в лесу жители села будут укрываться от врагов. Там же будут скрываться и партизаны. Помню, как бабушка рассказывала о том, что перед приходом немцев, моя прабабушка собрала всех детей, погрузила на арбу пару ковров, съестные припасы и увезла детей в лес. Там они жили в землянке. Лишь когда наступили холода, они вернулись в село, но в их доме уже квартировали и немцы, и румыны. Большой семье из 10 человек пришлось ютиться в одной маленькой комнатке.
Но вернёмся к середине 19 века.
С застройкой Христиановского связан один анекдотичный случай нашей семьи. Бабушка моя была урождённой Сабановой, а дед мой был из фамилии Дзотцоевых. Дом моего деда стоит в самом центре Дигоры по улице Карла Маркса, в центре синха, недалеко от церкви. Участок деда очень большой. Мне с детства было известно, что Дзотцоевы – мой прапрадед Гето и его два брата были в числе первых поселенцев Вольно-Христиановского. Поэтому мне казалось, что им по какой-то причине достались самые центровые участки и застройка села велась от их расположения к окраинам. Но потом я прочитала, что первыми жителями Вольно-Христиавновкого стали крестьяне из села Дур-Дур (первое село, организованное на плоскости) и аула Кусха-Майхо, и что Вольно – Христиановское начали застраивать с «Дурдури синха». Мне было очень интересно, что же это за синх (квартал по-русски)? И я спросила у своей бабушки, где находится Дурдури синх. Зачем я спрашивала, не знаю, у моей бабушки всё самое выдающееся всегда связано с Сабановыми, можно было предположить сразу, что будет ответ: это Сабановский синх. Знатоки может когда-нибудь разрешат мою дилемму, откуда же шла застройка Дигоры?
Так или иначе, в 1851 году все земли были размежеваны и результаты направлены сначала Воронцову, а он, в свою очередь, направил их государю на окончательное утверждение. Царь одобрил проект. По указанию наместника Воронцова за выделением земель под будущие аулы должен был лично следить начальник Центра Кавказской линии князь Эристов. Он должен был определить место для поселения христиан.
В начале весны князь прибыл на место в сопровождении старшины Гайтова, который имел должность пристава дигорских народов, и штабс-капитана Абисалова. Князь Эристов потратил еще 10 дней на изучение местности и выбор его для основания христианского аула упал на левый берег реки Уорсдон в самом центре равнинной Дигории.
Участок этот на севере граничил со станицей Николаевской, на северо-западе с землями Тугановых, а на юго-западе с землями Кубатиевых. А магометан решено было поселить на левом береге реки Чикола, против аула Каражаевых.
Христианских семей было значительно больше и переселение их в Вольно-Христиановское проходило несколькими этапами. Как я писала выше, сначала заселились дигорцы из Дур-дура, подвластные Тугановым и жители маленького села Кусха-Майхо, располагавшегося вблизи гор, всего 260 дворов.
Первые дома нового равнинного селения представляли из себя мазанки, накрытые соломой или сеном. Встречались даже землянки. Первыми поселенцами стали:
Габис, Ганар и Мархабек Акоевы, Кади Барсагов, Кудай Вакаев, Гуйман, Елмурза и Осса Газдаровы, Кайтук Гарданов, Гула Гатуев, Сабе Дзагуров, из фамилии Дзотцоевых - мой прадед Гето с двумя родными братьями- Хаца и Кузьмой , а также Дзарахмат, Дагко, Саме-Савели, Дзигъин, Бибо и Дафа ( все выходцы из Камунта); также Гамузи, Даки и Тало Золоевы, Сабаз Кесаев, Бабай, Брег и Гуаччи Корнаевы, Гиго Мамаев, Бази Савхалов, Базе Тихилов, Бекмурза и Мазарбек Тогоевы, Кайсын Толасов, Иналук, Исун, Савай и Савкуй Тотоевы, Алексей Туккаев и др.
на фото Дзотцоев Гето - один из первых поселенцев Вольно - Христиановского, выходец из высокогорного аула Камунта Дигорского ущелья, с женой Дзодзи Тавасиевой - " Тауасон" -
Через 9 лет в селе насчитывалось 280 дворов, а в 1866 году - 350. В основном переселялись крестьяне из кубатиевских сёл: Абаевы, Абиевы, Гибизовы, Гостиевы, Гулуевы, Дедегкаевы, Екаевы, Елекоевы, Зигоевы, Кагермазовы, Кевросовы, Кетоевы, Кибизовы, Кибиевы, Колоевы, Кудзоевы, Олисаевы, Собиевы, Тавасиевы, Темираевы, Толасовы, Туаевы, Уруймаговы Цаголовы, Цебоевы и др.
Часть переселнцев основало новый квартал «Уорсдон», или верхний квартал. Вообще же, селение было большим и разбито на кварталы по родственному признаку. К примеру, в синхе, где жил мой дед, а сейчас мой дядя, преобладают дворы Такоевых. Каждый хозяин обносил свой двор плетнём из дуба или бузины. Некоторые ставили ограду из досок на дубовых столбах. Все дома были крыты соломой и стояли среди усадьбы лицом на восток. Перед домом огород и ветвистый столб, ствол или сруб дерева для сушки кукурузных кочанов. Вдоль улицы сарай для арб, а подле него кунацкая для гостей. На улице у ворот коновязь и бревно для нихаса. Ворота во двор и хлев запирались перекладинами. Кроме последней детали в той Дигоре, в которой я родилась, всё изменилось. То есть я застала уже совсем иное село, в нём преобладали уже кирпичные дома, даже у мазанок – черепичные крыши. Большим удивлением было для меня то, что раньше, при дедушке, большинство домов было деревянными и разборными. То есть были случаи, когда люди переезжали, разбирали свой дом и «переносили» на новое место. А еще раньше по центру Дигоры протекала река Астаудон. В моём детстве уже не было никакой Астаудон, а овраг, на дне которого протекал дохленький ручеёк. Во времена же детства моей мамы Астаудон была настолько полноводной речкой, что люди в ней купались. А когда проходили сильные дожди, она выходила из берегов так высоко, что закрывала фундаменты домов и поднималась почти до окон. Естественно, она затапливала дворы и мама рассказывала, что глядя в окно, можно было видеть, как мимо тебя проплывают стулья, сапетки, и всякая утварь, которую смывало у соседей со дворов. Когда мама выросла, сельчане, вернее тогда уже горожане, вывели основной поток Астаудон за село, оставшийся ручей пустили по трубам, сверху засыпали землей, и только на нашем синхе еще какое-то время оставался овраг, пока не решили заново построить церковь. А на месте засыпанного оврага построили аллею славы.
Вольно-Христиановское было особенным селом, в следующей главе мы об этом расскажем. А пока стоит упомянуть, что оно было окружено красивыми лугами и лесами, а речка Урсдон до сих пор для каждого жителя Дигоры значит больше, чем все моря вместе взятые. В этом есть какая-то магия, когда жарким летним вечером ты выходишь за село, доходишь до берега Урсдона и окунаешь ноги в холодную воду реки, которая весело гонит её куда-то на север! Наши реки, в отличие от всех остальных рек России - текут с юга на север.
[i] Г.Кокиев «Очерки по истории осетин», ч.1, стр. 126-128, Издательско – полиграфическое предприятие им. В. Гассиева, Владикавказ, 2011г.
[ii] В частности, в книге об основании Чиколы - Ново-Магометанвское («История Чиколы», Владикавказ, издательство «ИР», 1993 г., глава 1.) упоминается «10-ый выпуск Терского календаря 1901 года», где датой основания Ново-Магометановского указан 1850 год. Также некоторые источники указывают на то, что мусульманских семей было меньше, и потому сначала переселили мусульман, основав вышеупомянутый аул, а затем приступили к переселению христиан.
