З. В. Томаев
СОЗДАНИЕ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ В КАДГАРОНЕ В 1918 ГОДУ
В 1918 г. почти все мужское население Кадгарона носило оружие. По ночам бывала такая стрельба, будто это передовая линия фронта. Убийства, насилия, грабежи были повседневным явлением. Многие жители выкопали около своих домов окопы и охраняли себя, боясь нападения бандитов, которыми кишмя кишел Кадгарон. Из других сел в то время мало кто ездил в Кадгарон, боясь за свою жизнь или ограбления.
В такой обстановке началась создаваться кадгаронская партийная ячейка. Первыми ее организаторами были Хутинаев Тепсыр, Хадиков Карасе, Кесаев Цара, Томаев Карасе, Мхциев Иналук и другие.
Ясные лозунги Советской власти привлекали к себе беднейшее крестьянство и вообще трудовое население. На сходках и собраниях села коммунисты и сельская интеллигенция разъясняли народу цели и задачи революции. Из беспартийной интеллигенции большой популярностью среди населения пользовались Гутнов Мурка и Дзудцев Ахадзи.
Партийная организация сел. Кадгарон начала устанавливать связи с руководящими партийными работниками других сел: с Ботоевым Амурханом (Ардон), Кесаевым Қарамурза (Христиановское) и другими.
Вскоре вся Осетия была занята белогвардейцами. Виселицы, расстрелы, розги стали обычным явлением. В селение Кадгарон ворвались белобандит полковник Икаев и палач осетинского народа полковник Дорофеев. Они повесили на площади села бедняка-крестьянина Амурхана Ардасенова, тело которого в течение 3 дней не разрешали снимать с виселицы.
Жителей созвали на площадь и предъявили требование выдать большевиков, иначе они расстреляют каждого десятого человека. Тогда на трибуну поднялся местный житель полковник Каболов, который заявил: «Я, полковник царской армии Каболов, со всей ответственностью заявляю, что коммунистов в селении Кадгарон нет». Каболов хорошо знал о наличии коммунистов в Кадгароне, Кесаев Цара был у него шофером. За эту помощь в критический момент партийная организация и трудящиеся Кадгарона стали относиться к Каболову с большим уважением.
Члены партии вынуждены были временно покинуть село. Некоторые переехали через перевал в Южную Осетию, другие разъехались по разным районам.
Начальник карательного отряда Дорофеев, его сподвижник Бигаев Сосланбек насильно гнали мужское население в белую армию, на фронт. Во всех селах были назначены коменданты, в частности, комендантом в сел. Кадгарон был Макеев Осман, житель сел. Эльхотово.
Подавляющая масса осетинской молодежи не хотела воевать за чуждые ей интересы. По мере удаления фронта в глубь России, дезертирство из белой армии стало обычным явлением. Автор этих строк был арестован за агитацию против белых, находясь во 2-м осетинском батальоне, но за отсутствием прямых улик был освобожден.
К осени 1919 года стало нарастать возмущение населения села порядками белых. Старые партийцы начали принимать меры к налаживанию подпольной партийной работы. Первое подпольное собрание было созвано в 1919 г. в доме Тохтиева Тотрадза. Дом его находился за селом; сам он сочувствовал нам. Кроме местных партийцев на этом собрании присутствовал Ботоев Амурхан. Всем коммунистам были даны определенные за дания по развертыванию политической работы среди населения. Работа оживилась.
В конце 1919 года руководители партячейки решили принять участие в нападении на 3-й осетинский батальон, который находился в Алагире, в доме Короевых.
В восемь часов вечера (это было в конце декабря) в назначенный для нападения день кадгаронские партизаны стали тайно собираться на кладбище. Зима стояла холодная, был глубокий снег, дул холодный ветер. Собравшиеся имели мало верховых лошадей, а для сохранения тайны идти нужно было по правому берегу реки Ардон по глубокому снегу.
Примерно к часу ночи мы дошли до Салугардана. На окраине села была мельница с сарайчиком. Здесь собрались партизаны Ардона, Кадгарона и Алагира с руководителями Ботоевым Амурханом, Борукаевым Казбеком и др. Почти до 3 часов утра ждали приезда дигорских и горно-алагирских партизан, но они не прибыли. Наше руководство решило действовать с наличными силами. Нас всех разделили на три части, чтобы напасть на батальон с трех сторон.
К 5 часам утра партизаны окружили дом Короевых и с трех сторон открыли по окнам ружейный и пулеметный огонь. Командование батальона, очевидно, знало о готовящемся на него нападении и расставило по окнам пулеметы.
Бой продолжался более часа, но условия для партизан были чрезвычайно тяжелые. Местные кулаки тоже начали стрелять в спину партизанам. В этом бою пало смертью храбрых несколько человек ардонских партизан.
Несмотря на проявленную храбрость и геройство, партизаны вынуждены были отступить, причем, часть партизанских лошадей в разгаре боя захватили алагирские кулаки. По окончании боя я зашел к своим родственникам, чтобы обогреться и поесть. Усталость взяла верх, и я уснул. Скоро хозяин дома разбудил меня и сказал, что идут обыски и надо сейчас же скрыться. Я быстро оделся и направился в Кадгарон. Перейдя реку Ардон, увидел, что скачет на лошадях отряд белых. Так как самому уже спрятаться было нельзя, то я бросил винтовку в кусты.
Поравнявшись со мной, отряд остановился. Командир спросил откуда я иду. Я ответил, что был у знакомых в Алагире. Спас. меня один из всадников - Гугкаев Каурбек, который сказал, что знает меня как соседа. Отряд двинулся дальше. Это был карательный отряд Дорофеева, который спешил на помощь алагирскому батальону.
В тот же вечер кадгаронские партизаны ушли в лес, скрываясь от преследования. Более двух месяцев мы пробыли в лесу. По ночам ходили в находящиеся вблизи кутаны за продуктами.
К тому времени дни белых уже были сочтены, они стали отступать под натиском Красной Армии. Кадгаронские партизаны под носом отступающих белых восстановили в Кадгароне Советскую власть.
Примерно в середине марта 1920 года в сел. Кадгарон прибыл повстанческий отряд Юго-Осетии. Командиром отряда был Санакоев Мате, а политическим руководителем Джатиев Александр.
Отряд отдыхал в Кадгароне несколько дней, после чего, соединившись с нашими партизанами, двинулся по маршруту: хутор Ардонский, Архонка, Беслан. Нас всюду встречали хорошо, но в станице Архонской дело чуть не дошло до вооруженноо столкновения. Оттуда повстанческий отряд двинулся в Беслан; пробыли там около недели, устанавливая Советскую власть по окружающим селам. Во всех этих селах выступали руководители повстанческого отряда, а особенно часто Джатиев Александр; их выступления имели огромный успех. К тому времени гонимые красными войсками остатки белой армии убегали в меньшевистскую Грузию.
См.: СОНИИ, ОРФ, ф. 21, оп. 1, д. 166.
