Х. Магометов
ОДИН ИЗ ЧЕТЫРНАДЦАТИ
Один из солнечных дней весны 1943 года принес в нашу семью горе: в этот день, подорвавшись на мине, оставленной немецкими оккупантами в колхозном поле, погиб отец.
Об этом трагическом событии мне каждый раз напоминает один документ - партизанская книжка, на обложке которой тисненными буквами написано: «Участнику гражданской войны 1917-1921 гг. Х.Х. Магометову». Книжка эта была подобрана мною в трагический день на месте, гибели отца (за селом Дур-Дур).
О партизанской деятельности в гражданскую войну Х. Магометова и его активной борьбе против немецко-фашистских захватчиков в Великой Отечественной войне рассказывается в документах, хранящихся в Северо-Осетинском научно-исследовательском институте, B архиве Осетинской партизанской комиссии (1931 г., ЦГА СО АССР), в разных очерках о нем, опубликованных в газетах еще до войны, а также в воспоминаниях участников гражданской войны. Эти документальные данные восполняют и конкретизируют те впечатления и сведения, которые я получил об отце еще при его жизни.
Все эти документы и личные воспоминания послужили основой для написания нижеприведенных строк.
...В начале первой империалистической войны отец - звали его Хадзирет был призван на действительную военную службу и участвовал на фронте в составе Осетинской пешей бригады. В 1917 году, после Февральской революции, бросил службу и вернулся домой. Возвратился в чине подпрапорщика с Георгиевским крестом. Фотография, запечатлевшая его в этой форме, а также Георгиевский крест, я помню хорошо, были уничтожены им самим в 1937 году.
По возвращении в родное село Хадзирет вступил в партию «Кермен». Тогда же он организовал взвод, который активно участвовал в составе боевого революционного отряда керменистов. Вот один из боевых эпизодов, участником которых он был. В момент, когда на Северном Кавказе активизировала свою деятельность контрреволюция, в городе Владикавказе проходил четвертый съезд народов Терека, работой которого руководил Серго Орджоникидзе.
В эти дни на защиту Советской власти из сел. Христиановского был вызван во Владикавказ отряд керменистов во главе с Кириллом Кесаевым.
Отряд, расположившись здесь, проходил военную подготовку и бдительно охранял съезд.
Начальник отряда Кирилл Кесаев в своих воспоминаниях рассказывает, что к этому времени во Владикавказ прибыл и Разбунский (Дур-Дурский) взвод под командой Хадзирета Магометова, который присоединился к его отряду.
По пути во Владикавказ со взводом Магометова в Ардоне встретился один из членов контрреволюционного Осетинского национального совета, являвшегося центром реакционных сил в Осетии, полковник Гаспо Гуцунаев. Последний начал решительно уговаривать Хадзирета и его бойцов повернуть назад и не предпринимать «рискованного шага».
Не скрывая свою ненависть большевикам и решив во что бы то ни стало повлиять на керменистов, деятель «национального совета» заявил им: «Вас напрасно гонят проливать свою кровь, потому что из их затеи (т. е. защиты Советской власти) ничего не выйдет. Против Советской власти двинулись большие казачьи силы и уже подходят к Владикавказу...»
Старания полковника Гуцунаева оказались напрасными: взвод разбунцев наотрез отказался последовать «совету» белопогонника. Наоборот, керменисты ускорили свой марш и в срочном порядке прибыли во Владикавказ. По прибытии сюда, Хадзирет сразу же сообщил Кириллу Кесаеву о встрече с Гуцунаевым. Кесаев, услышав сообщение Хадзирета, тут же доложил военно-революционным властям об «откровениях» Гуцунаева.
В ту же ночь вооруженные отряды полковников Соколова, Беликова и других ворвались во Владикавказ. Начались знаменитые Августовские события.
Против белых банд выступили вместе с красноармейскими отрядами, рабочими дружинами и другими революционными силами и отряды осетинских керменистов, в составе которых сражался и Хадзирет с его группой.
Известно, что баделята и другие угнетатели осетинского народа, сметенные Октябрьской революцией, отчаянно держались за свои привилегии. Поэтому борьба против них приняла ожесточенный характер.
Бастионом и опорным пунктом своих контрреволюционных сил дигорские феодалы избрали Карагач (примыкавший к Кора- Урсдону). Укрепившись здесь, они повели активную контрреволюционную деятельность против Советской власти.
Однако дни их были сочтены. В конце ноября 1918 года партизаны окрестных сел, собрав воедино свои силы, повели наступление на контрреволюционное гнездо. Борьба продолжалась несколько дней.
Партизанами было арестовано 25 человек из числа видных представителей баделят. Арестованные были препровождены в гор. Владикавказ и сданы в руки революционных властей. А один из самых злейших врагов дигорской бедноты - Измаил Карабугаев был на месте расстрелян. В этой операции были потери и со стороны самих партизан.
В начале 1919 года в Осетии временно восторжествовала контрреволюция. Осетинские партизаны отступили в неприступные горы и леса, где они готовились к грядущим битвам с белогвардейскими полчищами. Отсюда они совершали смелые налеты на деникинские банды.
В это же время Серго Орджоникидзе, находясь в горах Ингушетии, вместе с другими товарищами занимался налаживанием подпольной работы большевистских организаций и партизанского движения в тылу врага.
И вот в начале апреля 1919 года Хадзирет из Дигорского ущелья командованием партизанских отрядов направляется с донесением в штаб Серго Орджоникидзе.
Верхом на лошади он без особых приключений добирается до сел. Карджин, где останавливается у своих родственников (в Карджине проживала его родная тетя). Он был обнаружен белоказаками, которые окружили дом хозяина, чтобы схватить его гостя. Выскочив в окно и отстреливаясь браунингом, Хадзирет начал отступать. Но в незнакомой обстановке ему не удалось скрыться, и он был схвачен. Донесение же он сумел уничтожить. Хадзирета в этапном порядке препроводили в Беслан в штаб предателя Бигаева.
Чтобы сообщить о случившемся несчастье, его тетя в ту же ночь отправилась со своим сыном в сел. Разбун.
Х. Магометову грозила виселица, но прибывший по тревоге его отец - Харис с помощью знакомых из Беслана (кажется, Батаговых) начал вести переговоры с Бигаевым. Тот запросил у старика выкуп за освобождение сына полмиллиона рублей. Однако затем «сжалился», снизил сумму до 400 тысяч рублей. Бигаев определил день, к которому старик должен был доставить указанную сумму. В случае нарушения условий «договора» Бигаев обещал немедленно повесить его сына. Отец распродал все, что было в доме, движимое и недвижимое имущество, стал собирать деньги у родственников и односельчан, а значительную сумму занял. Таким образом, к назначенному дню старик доставил 400 тысяч рублей. Хадзирет был освобожден, однако ему пригрозили, что если еще попадется, будет расстрелян на месте.
...1919 год стал годом ожесточенных схваток партизанских и красногвардейских сил Северной Осетии с наступающей контрреволюцией. Карательные и экспедиционные отряды деникинских генералов и полковников сеют смерть по всем селам и городам. Вместе с другими керменистами Хадзирет участвует в боях против белогвардейских отрядов Шкуро, Вадбольского, Серебрякова, Леуса, Гутиева, Икаева и др.
Х. Магометов также участник походов осетинских партизан в Кабарду и Пятигорск.
Когда к концу осени 1919 года партизанское движение развернулось с огромной силой и превратилось в реальную угрозу для контрреволюционеров, «правителем» Осетии был вызван с Ростовского фронта экспедиционный отряд во главе с полковником Дорофеевым и направлен в Левобережную Осетию. Отряд, обосновавшись в декабре месяце в Ардоне, начал оттуда развертывать свои действия.
Проделав с помощью своей агентуры глубокую разведку, каратели декабрьской ночью оцепили и заняли несколько сел, где находились керменисты. Дорофееву во время облавы удалось захватить около трех десятков керменистов. В числе схваченных оказался и Х. Магометов.
Арестованные в большинстве были из сс. Кора-Урсдон, Синд- зикау и Разбун (Дур-Дур).
Во время облавы были убиты двое керменистов: Тавитов и Медоев, оказавшие сопротивление при занятии белыми сел. Разбун.
Один из активных участников гражданской войны, старый член партии Губа Тандуев, схваченный вместе с другими, рассказывал в своих воспоминаниях по этому поводу:
«...После кулачно-шомпольной расправы, под усиленным конвоем нас пригнали в сел. Христиановское. Загнали в грязный и сырой подвал. На другой день стали спускать в этот подвал арестованных из других сел.
Подвал был переполнен настолько, что нельзя было ни сесть; ни встать. Просили подать нам хоть немного соломы, чтобы можно было прилечь. Но даже в этом нам отказали. Стали нас выводить на допрос, одних к самому Дорофееву, других — в контрразведку, расположенную в другом доме. Все допрашиваемые возвращались с окровавленными лицами». Губа Тундуеву с семью товарищами после 14 дней, благодаря подкупу охраны, удалось бежать из заключения. Из числа оставшихся каратели отобрали четырнадцать партизан и всех их приговорили к смертной казни. Среди них был и Х. Магометов.
Для приведения приговора в исполнение 26 декабря 1919 года партизан погнали в сторону сел. Магометановского, арестованным же сказали, что их ведут к следователю. По пути арестованных свернули с дороги и привели в район «Маскиага». Партизан здесь раздели до нижнего белья, сняли с них обувь и шапки, затем, выстроив их в одну шеренгу, каратели стали целиться. В этот момент Иван Гогуниев и Хаджимусса Мулукаев пустились бежать и скрылись в кустарнике.
После залпа Х. Магометов, тяжелораненый, принятый белыми за убитого, остался вместе с другими на месте расстрела. Среди расстрелянных были Гергиев Михаил, Дзугкоев Созурико, Таболаев Арапхан, Лолаев Гулла, Караев и другие.
... Каратели, расправившись с партизанами и поделив их вещи, ушли. Стало темнеть. Х. Магометов, уже занесенный снегом, начал приходить в сознание. Сделав нечеловеческие усилия, он встал. Но тело не слушалось. Левое плечо раздроблено, рука отвисла, снова хлынула кровь из других ран, начал коченеть. В одном нижнем белье, то падая, то снова поднимаясь, направился к огням родного села. Это были костры пожаров, разведенные карателями, которые продолжали бесчинствовать в селе. Испытывая нечеловеческие страдания, Хадзирет добрался до дороги, ведшей в Разбун, но свалился в овраг и, потеряв сознание, остался лежать там. И только чистая случайность спасла его.
На рассвете из села выехал в лес за дровами с охотничьей собакой односельчанин Хадзирета - Майрам Катаев. Когда крестьянин приблизился к тому месту, где недалеко от дороги лежал Х. Магометов, собака бросилась в овраг и тревожно залаяла.
Катаев бросился туда, и здесь он обнаружил человеческое тело, в котором с трудом узнал своего близкого приятеля Хадзирета Магометова. Майрам немедленно уложил раненого в арбу и, завернув в бурку, прикрыв его соломой, перевез к себе домой, перевязал ему раны.
Семья Магометова о случившемся еще ничего не знала. Каратели после ареста Хадзирета разграбили, а потом подожгли его дом, а родных (отца, мать, братьев и сестер) разогнали. Вечером Катаевы разыскали мать Хадзирета и сообщили о несчастье.
Дальнейшее пребывание в Разбуне Х. Магометова было чревато большой опасностью не только для него самого и родственников, но и тех, у кого он находился. Поэтому той же ночью родственники жены Хадзирета - Сабановы снарядили подводу и отправили раненого в соседнее селение - Карман-Синдзикау, где у него были родственники по матери. Вести лошадь взялась мать самого Х. Магометова, чтобы никого не подвергать опасности. Она взяла с собой своего тринадцатилетнего сына — Залуна. Однако родственники матери, опасаясь расправы со стороны белых, не приняли больного. Тогда его поместили в избушку одной бедной вдовы, где он пробыл трое суток. Дальше оставлять кермениста в селе было крайне рискованно, да и состояние самого больного вызывало опасение. С большими предосторожностями удалось перевезти его в сел. Карджин к дальним родственникам Тохтиевым. Здесь один из Тохтиевых средствами народной медицины начал лечить раненого. Хадзирет вылечился, но рука его навсегда была искалечена.
С установлением Советской власти Хадзирет активно включился в строительство новой жизни.
Во время коллективизации он был одним из организаторов колхоза в селе. Затем находился на хозяйственной, советской и партийной работе.
Великая Отечественная война застала отца секретарем партийной организации колхоза в родном селении.
Когда немцы подходили к границам Осетии, Хадзирет ни днем, ни ночью не приходил домой. Он был поглощен целиком и полностью организацией эвакуации колхозного скота и имущества в горы. Покинув село последним, он направился к партизанам.
...В Черном лесу, у одного из заградительных постов, внимание полковника Советской Армии привлек проезжающий мимо всадник, вооруженный с ног до головы. По правилам военной обстановки полковник потребовал у всадника документы. Прочитав документы, он обратился к путнику:
- Товарищ Магометов, значит, Вы партизанили еще в гражданскую войну в этих местах. Вам, должно быть, хорошо знакомы эти места?
- Да, я знаю эти места, — ответил Магометов.
- Вы бы не согласились с нами работать? Думаю, на Вас не будут в обиде и в штабе партизанского отряда.
- Я с радостью принимаю Ваше предложение, если Вы мне оказываете такое доверие. Это было моей мечтой, — ответил полковнику старый партизан.
В штабе 37 армии Хадзирета встретили тепло. Его зачислили в специальную группу разведчиков-автоматчиков, находившихся в распоряжении Особого отдела армии. Х. Магометов получил ответственное задание быть проводником разведывательных и десантных групп Советской Армии в тыл врага.
За два месяца оккупации территории Осетии он ходил в разведку и сопровождал боевые отряды, участвовал в боевых операциях. А когда Советская Армия пошла в наступление, Х. Магометов участвовал в освобождении родного села.
В первый же день освобождения с. Дур-Дур его выдвинули председателем сельского Совета, а потом вновь избрали секретарем партийной организации колхоза.
Началась трудовая работа по восстановлению разрушенного немцами хозяйства. В один из этих дней 7 апреля 1943 года он наскочил на мину и погиб.
См.: СОНИИ, ОРФ, ф. 21, оп. 1, д. 237.
Гражданская война в Северной Осетии: по воспоминаниям участников. 1965 г.
